Книга По дороге к высокой башне. Часть третья [СИ] - Олег Юрьевич Будилов

обещать не будет. Сейчас вообще не о тебе речь. Враг стоит у ворот. Если мы его не остановим, не будет ни королей, ни подданных. Все, кого мы любили, умрут. Наши дома разграбят и разрушат, наших жен замучают до смерти, а наши дети станут прислуживать дикарям и таскать им сухой навоз для костра.

Наверно, если бы я услышал такую речь лет пять назад, то устыдился бы своей гордыни и поклялся в верности Гамону, не сходя с этого места, вот только последние годы меня кое-чему научили.

— Ты идешь защищать свой дом и имущество, но у меня ничего этого нет. Король Марон и твой командир отняли у меня все. Так скажи мне, во имя чего я должен умирать на стенах Пауса?

Я тоже поднялся и теперь мы с Фуроном стояли друг напротив друга. Под сводами храма повисла напряженная тишина. Я видел, как пальцы гвардейца сжались на рукояти меча. Казалось, он готов был в любой момент выхватить клинок из ножен и ударить меня, но почему-то медлил. Неужели ему действительно так нужна была моя помощь в обороне города? На нас надвигались тысячи дикарей, а он пытался привлечь на свою сторону жалкую горстку людей. В этом не было никакого смысла.

Наконец Фурон вздохнул, оставил в покое свой меч и сунул руку в карман.

— Может быть во имя этого.

Он раскрыл ладонь. В солнечном свете, падающем через слуховое окошко, что-то блеснуло. На ладони старика лежала потемневшая от времени серебряная монета с большой рваной дырой посередине. Сердце мое затрепетало. Этот кусочек серебра я узнал бы из тысячи.

— С этого и надо было начинать, — сказал я.

Когда-то много лет назад эту монету заговорщики передавали друг другу вместо пароля. Последним человеком, которому я вручил тайный знак, был Рипон. Не тот дворянин, которого я недавно освободил из тюрьмы и который, не задумываясь, предал нас, а настоящий Рипон — спаситель Бибона и мой старый друг.

— Я же говорю, Тибон, — сказал старик, — мы не враги. В этот трудный час мы пришли просить тебя о помощи.

Несмотря на то, что гвардейцы торопились вернуться в город, мы с Фуроном засиделись за разговором.

— Конечно, король может со временем передумать и опять начать тебя преследовать, — говорил он, — но сейчас он обещал помиловать всех преступников, которые согласятся примкнуть к ополчению. Ты не единственный чье помилование подписал Гамон. Когда я уходил из столицы, стражники выпускали заключенных из тюрьмы. Ты не поверишь, но даже «Толстушка» опустела.

«Толстушкой» называли центральную башню, расположенную в двух шагах от королевского дворца. Раньше в ней содержали особо опасных преступников. Когда-то и мне доводилось сидеть в одном из ее казематов.

— Выпущенным на свободу дворянам возвращают дома и оружие. Несмотря на приближение орды в столице царит всеобщее ликование. На улицах славят Марона.

— За что, — моему удивлению не было предела, — за то, что он помиловал несчастных, которых сам же и засадил за решетку?

— Людей можно понять, — Фурон смущенно потер высокий лоб, — многие из них даже не мечтали увидеть своих близких. Семьи освобожденных славят Марона за то, что он вернул им родных. Чтобы сохранить лицо в канцелярии говорят, что произошла ужасная ошибка, но следствие во всем разобралось, и поэтому невиновных отпускают на свободу.

— То, что ты говоришь чудовищно! Неужели эти глупцы пойдут на смерть за такого короля?

— Они пойдут защищать свою родину, — Фурон помрачнел, — странно, что ты этого не понимаешь…

Мне действительно было трудно понять, как окружение Марона и Гамона допустило до всего этого. Почему никто не воспротивился, не попытался остановить обезумевшего монарха и его прихвостня? Но я тут же обругал сам себя. Судя по тому, сколько дворян оказалось в заточении двор не испытывал недостатка в честных людях. Глупо было спорить с Фуроном. Война не разбирает кто прав, а кто виноват. От кочевников придется отбиваться всем миром и очень скоро смерть на поле боя помирит несправедливо обвиненного бывшего заключенного и палача, который его пытал.

— Ладно, сейчас разговор не об этом, — перебил я старика, — сдается мне, что ты чего-то не договариваешь. Скажи, что на самом деле нужно от меня Гамону.

Воин покачал головой.

— Приходи вечером на базарную площадь в гостиницу «Старый стражник». Ответы на все вопросы ждут тебя там.

Я с недоверием уставился на него.

— Ты пытаешься заманить меня в ловушку?

Неожиданно Фурон вытащил из ножен узкий кинжал и полоснул себя по ладони левой руки. Кровь брызнула на штаны из дорогого сукна.

— Клянусь, что жизнь твоя в безопасности, Тибон из Регема. Ни один волос не упадет с твоей головы, если ты сегодня после удара вечернего колокола придешь в Паус.

— Какого демона ты делаешь, — возмутился я, вскочил с места, достал из маленькой корзинки чистую тряпку, смочил ее водой и приложил к ране, — мог просто сказать, что мне ничего не угрожает.

— Я должен быть уверен, что ты правильно меня понял, — сказал Фурон, — приходи один. Моя комната на втором этаже.

Когда гвардейцы ушли я рассказал о неожиданном визите Холину, Рамину и Пошуну. Почему-то я решил, что совсем необязательно посвящать всех в детали происходящего. Незачем поднимать панику. Пусть пока люди спокойно занимаются своими делами.

Мы сидели на лесной поляне, пили вино и думали, что делать дальше.

— Значит, все-таки пойдешь? — спросил Рамин, ковыряя землю каблуком сапога.

— Да, — я кивнул, — что-то происходит в Паусе, и мы должны понимать, что. Если Фурон не соврал, и орда действительно движется к границе, значит, нам все равно придется менять свои планы. С нападением на дворец придется повременить.

— Почему? — не понял Рамин.

— Потому что королевская гвардия уже вышла из столицы.

— Тем лучше, — от переизбытка чувств юноша даже вскочил со своего места, — значит, нам будет проще исполнить задуманное.

Мы с Пошуном удивленно переглянулись. Старик с трудом сдержал улыбку. Рамин не участвовал в последней Великой битве, поэтому имел о войне весьма смутное представление. Не удивительно, что молодой воин принялся задавать глупые вопросы. В этом его вины не было.

— Армия пройдет через всю страну, собирая в каждом городе и деревне мужчин способных держать оружие, — принялся объяснять я, — если пойдем навстречу, нас перехватят по дороге и заставят присоединиться к войску.

— Так всегда бывает, — поддакнул Пошун.

— Но, если мы сумеем спрятаться и пропустить войска, — не унимался Рамин, — то сможем добраться до столицы и без боя захватить дворец.

— И что толку, — Пошун начал раздражаться, — зачем тебе пустой дворец? Король ушел вместе с войском